ТЕГИ
Разносчик информационной
Муравьиный след воздействие дорогое, требует длительного времени, точного баланса всех составляющих — химии, гипноза, шантажа, секса, квазимагических ритуалов и прочего. Во время вьетнамской войны американцы столкнулись с неприятием их политики местными, не вьетконговскими племенами, жившими в непроходимых джунглях и стоявшими на достаточно невысокой ступени развития. Поэтому умные американцы на пальовых листьях написали сахарным сиропом некие позитивные пророчества о могущественных белых людях на железных птицах, то есть о себе. Дали они это дело выгрызть муравьям, падким до сладкого. И пустили листья по течению, к племенам. Племена, в следопытстве искушенные, четко определили, что письена сделаны именно муравьями, а не вручную. То есть мандат высших сил на действия зеленых беретов в Индокитае оказался подлинным. Племена дисциплинированно пали ниц перед пришельцами. У меня, как у всякого уважающего себя агента влияния, был друг и наставник, ветеран Вьетнама, майор в отставке с истинно американским именем Петро. Пошел он на войну добровольцем, с искренним желанием остановить мировое наступление советского коммунизма. А вместо этого увидел оголтелых вьетнамцев, готовых сотрудничать в любой форме хоть с чертом, лишь бы прогнать очередных оккупантов со своей земли. И совершенно не увидел никаких PSYOP батальонов специальных психологических операций или следов психологической войны. Умные планы, — говорил Петро, — пишутся до войны. А после нее пишутся еще более умные объяснения. История из учебника — и есть та самая составляющая психологической войны. Ведь если племена на низкой ступени развития, то откуда у них поголовная грамотность, зачем она им? Зачем собирателям и охотникам сложная мифология, и к чему детям природы вообще рефлексии на тему пророчеств? Зачем им такой мутный шаман-толкователь непонятного еще менее понятным? Если есть хоть какая-то водная артерия, то в чем проблема сплава даже для наших байдарочников, не говоря уже о коммандос? В копьях и стрелах дикарей?
Мыслевирус немедленно разрывается на достаточно нелепые составляющие. Проблема в том, что обыденное сознание всегда противится внимательному рассмотрению. Это и есть задача оператора — сделать ваше обыденное сознание самоценностью. Провозгласить здравый смысл абсолютным критерием, и тогда, разумеется, глядя в окно, вы подтвердите, что Солнце вращается вокруг Земли. Поэтому попросить вас впоследствии принести дровишек на костер еретика будет уже очень просто — сделаете милое одолжение. Я бы не употреблял широко распространенное слово манипуляция, поскольку оно предполагает осознанность контакта с обеих сторон. А это уже косяк с точки зрения оптимизации результата. Вообще широко употребляемые термины и жарко обсуждаемые алгоритмы психологической войны — это такой же милитаристский, но безвредный мусор, как музейные танки под железной бабой на склонах Днепра. Это все равно, что сегодня с пылом обсуждать ноу-хау солдатского ранца, действительно некогда позволившего Наполеону разбить прусскую армию. Оператор должен быть невидим и неслышим. Вы сами принимаете вполне осознанное решение, подкрепленное вашим личным опытом. Никакого 25-го кадра, уколов, феншуев, гипнозов и кукол с иголками.
Из вашего психологического ДНК ничего не изымается и не навязывается. Просто некоторые информационные гены меняются местами. Совсем не больно, правда? Поздравляем, можете отстегнуть привязные ремни, ваша мутация началась. Более того, в некомфортных условиях войны вы начинаете чувствовать себя все комфортнее. Потому что уже конгруэнтны, то есть соответствуете среде, больше не тратите столько энергии на ментальные блоки и активное сопротивление. Вы, безусловно, чувствуете, как восстанавливаются силы и энергия. Поведение получает позитивное подкрепление изнутри в виде гормональных бочек варенья и пачек печенья. И вы сами с энтузиазмом становитесь глашатаем здравого смысла. То есть активным разносчиком информационной заразы. Истории о хитрых и победоносных психологических операциях с непременным указанием победителя — это и есть часть психологической войны. Пальовый листок, пущенный к нам по мутным водам русских телеканалов с помощью книжной индустрии и через Интернет, уже много лет демонстрирует нам непобедимый гений русского милитаризма, богоданность и мудрость его стратегов, сексапильность низовых исполнителей воли народной и неотвратимость наказания для усомнившихся мужеложцев и еврохохлов. Что, в общем-то для только что слезших с пальы, — одно и то же. Истории как бы из личного опыта, потому что любая авторизация любой чуши легче устанавливает раппорт — личную связь оператора с объектами через очеловечивание инструмента воздействия. Кликушная тетка, выдававшая себя в разных городах Украины за пострадавшую от майданутых бандеровцев — это, конечно, совсем уже эрзац. Но такой персонаж и не рассчитан на интеллектуалов. Есть еще техника душения в объятиях. Как бы ученые статьи и интервью, с почти искренним сожалением констатирующие и по секрету сообщающие всему миру, что хохлы от Майдана попросту спятили. То есть майданутые они были и раньше, а теперь рехнулись окончательно и представляют физическую опасность всему цивилизованному миру с центром. Материалы рассчитаны прежде всего на западного обывателя, инструменты их распространения — русскоязычные жители прибалтийских стран, в первую очередь Латвии. Такие тексты изобилуют научной терминологией и апеллируют к исключительной компетенции автора в силу его научных званий, должностей, локации и жизненного опыта — проверять все равно никто не станет. Обкатавшись на Западе, они иногда запускаются сюда, но в целом эти пропагандистские потоки не пересекаются. Ну и международный уровень. Дело не только во вранье чуркинолавровых. Это лишь политические вантузы системы. Речь о многолетнем влиянии России на мировые процессы. В обмен на русские энергоносители и крышу разного рода западные страны десятилетиями считали нас недоразвитым племенем, которому достаточно написать любую еренду, главное, чтобы русские муравьи это правильно и достоверно выгрызли. Здесь мы имеем дело не с коварным кремлевским обманом Запада, а с Левиафаном реальной политики, в которой совести отводится совсем немного места. Честнее всего об этом сказал Де Голль, когда, вопреки обещаниям, ему в итоге в 1962 г. пришлось отказаться от Алжира: В политике приходится предавать свою страну или своих избирателей.
Операторы системы — вполне официальные лоббисты Кремля и Газпрома, действующие в рамках сложившихся практик. Но в критические моменты, как, например, во время грузинской войны или крымской интервенции, синхронно включается своеобразная система залпового огня, в которой глашатаями фейков, липы и компромата становятся прежде малоизвестные западные или выглядящие таковыми журналисты. Здесь срабатывает камуфляжное соотношение фигуры и фона. На фоне бывшей общемировой лояльности к русскому серпентарию укусы отдельных информационных гадов представляются не такими уж болезненными, а то и вовсе лечебными. Во избежание зависимости и параноидального поведения? Не существует информационного оружия массового поражения, прочитали на пальовом листке. Комплексное информационное воздействие, меняющее образ мышления и поведение человека. Наука с тех пор шагнула далеко вперед. Но такое воздействие дорогое, требует длительного времени, точного баланса всех составляющих — химии, гипноза, шантажа, секса, квазимагических ритуалов и прочего. Овчинка стоит выделки тогда, когда такое воздействие беспрепятственно применяется к ключевым фигурам. Посмотрите хотя бы на ритуально распятых в Межигорье птиц — и получите часть ответа. Эффект массовости возникает при информационной стрельбе по площадям, кого-то да зацепит. Это как эстрадный гипноз. Чем больше аудитория, тем больше шансов на присутствие истеричек, готовых публично впасть в транс от грозного окрика. Потом на это ссылаются, как на репрезентативную выборку. Если вы склонны доверять информационному окрику, то у вас не все в порядке с нервами. Психически здоровый человек, во-первых, чуть подождет, обратиться к материалам, проверит ее дату, перепост, профайл автора. Поищет подтверждение в заслуживающем его личного доверия источнике. Обсудит частным образом с друзьями, сделавшими то же самое. Как правило, после этого отпадает необходимость в публичной реакции — вы либо приняли решение для себя лично, либо не сочли нужным реагировать. Атмосфера противостояния, но лучшее, что мы можем сделать с целью выживания, — это заниматься тем, что у нас и раньше лучше всего получалось. Не путайте волонтерство и добровольчество с дилетантством. И главное — не верьте муравьиным следам. Наши пути лежат в противоположном направлении.
